Обремененная красотой. Как изменилась Ирина Алферова за 40 лет
Всю жизнь Ирине Алферовой пришлось доказывать, что секрет ее популярности не только в красивом лице и безупречной фигуре. Если бы не ее талант, роль обворожительной Констанции могла бы стать последней в творческой биографии 67-летней актрисы.
Во всем постсоветском пространстве она единственная до сих пор носит титул самой красивой актрисы театра и кино.
«Для меня красота стала как наказание. Говорят: очень красива! А подразумевают, что и нет-то в ней ничего другого. А вы попробуйте на сцене быть красивой!»
«Я не признаю никакого сопротивления. Жизнь короткая, себя не успеваешь выразить. Об этом сто раз уже говорила, однако со мной почти никто не соглашается. Но лично я не хочу сопротивления, хочу играть только себя».
«В семье должно быть или два артиста, или ни одного».
«Нужно иметь очень сильный внутренний мир, внутреннюю жизнь, всегда находиться в состоянии поиска, быть личностью. Право стоять на сцене – на возвышении – нужно заслужить
«Я вообще не ансамблевый человек, я одиночка, мне нравится бывать одной. Не хочу, чтобы в мою жизнь хоть как-то вторгались, мне это мешает»
«Есть несколько книг, которые я сознательно не дочитываю, потому что понимаю: книга закончится, а другой такой же на свете нет. Например, у меня лежит недочитанным «Доктор Живаго» Пастернака».
«Самое страшное – это когда ты ничего собой не представляешь. Даже растить детей удобнее, когда ты занят, когда добиваешься успехов в профессии. Не думаю, что могу дать им больше, стоя у плиты».
«У русских очень большая душа, а это же всегда на разрыв. Потому что мы способны принимать в себя полностью и влюбляться».
«Кто-то от ругани заводится, а я, если поругаюсь перед кадром, просто не смогу потом работать. Как можно играть, зная, что за кадром меня не любят?»
А еще я очень люблю актрису Роми Шнайдер. Восхищаюсь ею: она лучшая, удивительная, загадочная, просто необыкновенная. И если днем происходит какой-то конфликт, прихожу вечером домой и прошу мужа включить мне буквально на минутку крупный план Роми Шнайдер. Смотрю на нее и понимаю: я все правильно сделала, я была права. Это мне всегда помогает…»
